Интервью с бывшей ученицей, Мариной Максимовной Карлаковой 10.12.2019

«Наша школа топилась углём, была собственная котельная...»

Школа № 1223 (бывшая спецшкола № 9) – одна из старейших в Москве. Она была открыта в 1937 году как женская школа-десятилетка № 602. С началом войны многие учебные заведения закрылись, но наша школа продолжала свою работу. Те ребята, которые не отправились в эвакуацию и хотели учиться, были прикреплены к школе. Марина Максимовна Карлакова – одна из немногих учениц, которая помнит ту старую, довоенную школу. Мы встретились с ней в родных стенах и побеседовали, узнав много интересных фактов и событий, происходивших в то время.

• Когда вы поступили в нашу школу?
• Сначала я училась в другом месте, а сюда я пришла в 1938 году после зимних каникул – в январе. Жила, кстати, на Михалковской улице – там, где поворачивает трамвай. Сбоку была парикмахерская, а потом стоял наш домик на четыре семьи. Школа, как вы можете себе представить, была совсем близко, вот я и перешла в неё, как только началась третья четверть. Стала ученицей 3 "В" класса. Видите, как символично, только сейчас поняла: третья четверть, третий класс, третья буква алфавита. А когда началась война, в сентябре 1941 года, все школы в Москве закрылись. Все дети быстренько уехали в интернаты, а я осталась в Москве, потому что родители работали на железной дороге. Они просто не смогли бы меня навещать, так как нужны были именно здесь. А потом Москву начали бомбить, мама попала под снаряды, теперь уже было необходимо, чтобы я была рядом, я не могла её так бросить, поэтому никуда поехать не получилось.
• А как вы дальше продолжали учёбу? Или на этом всё закончилось?
• Всё только начиналось на самом деле. Как-то зимой 1942 года я случайно в магазине встретила свою одноклассницу, Олю Ломакину, и она мне говорит: «Маша, а ты знаешь, что в нашей школе открывают учебно-консультационный пункт? Сходи, в январе уже начнутся занятия». Я, конечно же, записалась и начала учиться в 7-м классе. На этих пунктах у нас были только 7-й и 10-й классы, больше никаких. Мы занимались так: сначала проходили по 2–3 предмета, потом сдавали их и приступали к изучению других. А основных предметов, кстати, было только пять: математика, русский язык, литература, физика и химия. Когда мы пришли вновь учиться, нам сказали, что директора, Евгению Львовну (Щеглова Евгения Львовна возглавляла школу с 1943 по 1974 гг.), вызвали из эвакуации, и будет у нас в школе строгий контроль за учебным процессом. Мы сначала испугались, конечно, но потом были в восторге. Благодаря Евгении Львовне у нас появилась прекрасная учительница танцев – бывшая балерина Большого театра, представьте себе. В одном из кабинетов поставили рояль. И ученики начали заниматься танцами и музыкой.
• А школа устраивала для вас мероприятия наподобие субботников? Копали ли вы огород, убирали листву?
• Мы ездили помогать, да. В районе Коптево были теплицы, в которых цветы выращивали. Я помню, как мы принимали в этом участие и высаживали анютины глазки. Бывало и такое, что нас отвозили на автобусах в совхоз, и мы там копали картошку. Один раз нам выделили грузовую машину, и все наши девчонки отправились за бревнами и углем в Химки, к Северному речному порту – к кораблям. Наша школа тогда топилась углём, была собственная котельная, поэтому мы и поехали за ресурсами. Также сами пол мыли в школе, а на летних каникулах приходили и устраивали ремонт классов. Евгения Львовна, когда мы уже выпускались, сказала: «Вы мои работнички!» Нас никогда никто не заставлял это делать, но ведь шла война, и мы считали, что это была наша обязанность.
• Хватало ли у вас времени на развлечения или приходилось всё время трудиться?
• Кроме уроков бальных танцев у нас ничего не было. На занятиях девочка с девочкой танцевали, так как в нашей женской школе мальчиков не было, а на вечера приглашали учеников мужской школы № 215. А на выпускной вечер к нам пришли курсанты специализированных военно-артиллерийских и авиационных учреждений. А ещё к нам приходили ребята из Инженерной академии имени Н.Е. Жуковского.
• Помните своего партнера по танцам?
• В основном я танцевала за мальчика, потому что была высокой. А вот моя подружка Вера помнит, что к нам, оказывается, на выпускной вечер в 10 классе приезжал будущий космонавт Волков, который на тот момент учился в авиационной школе. Она рассказывала, что танцевала с ним вальс. Это я узнала от неё, к сожалению, только тогда, когда он погиб.
• А какой предмет вам больше всего нравился в школе?
• Я любила немецкий язык. Все благодаря тому, что к нам пришла преподавать настоящая немка. Наша школа заключила договор с Германией об обмене специалистами, и она приехала вместе с мужем-инженером к нам. Их ребенок учился вместе с нами. Она была такой обаятельной женщиной! Когда преподаватель хороший, то влюбляешься сразу же и в предмет – наверняка у вас так же. А наша немка была замечательной учительницей, поэтому, как только я начала изучать немецкий, сразу его полюбила.
• Позволяли вы себе какие-нибудь шалости?
• Таких моментов было очень мало. Но один остался у меня в памяти навсегда. В 1943 году, когда мы учились уже в 8-м классе, а Соединенные Штаты стали союзником Советского Союза, в наших кинотеатрах появилось очень много американских фильмов. Помню, что обычно мы ездили на Маяковку, в кинотеатр «Москва». И получилось так, что весь класс сбежал с урока, чтобы посмотреть очередной американский шедевр. В США в те годы действительно снимались прекрасные фильмы. И вот в классе осталось только четыре ученика, которых просто забыли предупредить, что мы ушли. На следующий день мы, как ни в чем не бывало, пришли в школу. И вдруг старшая пионервожатая Нина заходит к нам в класс, берёт в руки классный журнал и начинает всех по алфавиту вызывать к доске: «Ананьев, почему вчера не был на последнем уроке?». Он отвечает: «По неуважительной причине». И она ему: «Вставай к доске!» И дальше всех по порядку. Все прогульщики, в том числе и я, выстроились, и Нина громко объявила: «Налево! Шагом марш к директору!»
• Наверное, вам сильно досталось?
• Безусловно, но самое интересное не это. Вот мы приходим к Николаю Яковлевичу (Николай Яковлевич Логинов- директор школы с 1937 по 1943 г.) и видим, что в его кабинете сидит полковник. И Николай Яковлевич спрашивает: «Ну что, почему вас не было вчера на уроке?». А мы хором отвечаем, что по неуважительной причине – в кино ходили. Со всей серьёзностью он начал разъяснять нам, указывая на полковника: «Вот представитель Красной Армии, а вы меня так позорите. Солдаты вас защищают, дают возможность вам учиться, а вы – в кино. Так что завтра всех в ремесленное училище. Захватите с собой свидетельства о рождении, потому что больше в этой школе учиться вы не будете». Мы перепугались, все на следующий день пришли в школу с документами. Сидим в классе. Звонок на урок. Учителя почему-то нет. Ждали мы долго. А я тогда была старостой, и меня отправили в учительскую выяснять ситуацию. Открываю дверь – никого нигде нет. Журналы школьные лежат, а учителей не видно. Я решила подойти к гардеробщице, спросить, что и как. Она мне сказала, что директор умер, поэтому никого и нет. Понимаете, вот такое ужасное совпадение. Когда я вернулась к ребятам и рассказала им эту новость, мы решили поехать за цветами. Спасла нас от отчисления произошедшая трагедия, конечно, но на душе было очень неприятно. Через некоторое время прислали нового директора, это оказалась как раз Евгения Львовна.
• Сильно ли она отличалась от предыдущего директора?
• Отличалась. Тот директор, Николая Яковлевич, у нас не преподавал, и никогда особо ученики с ним не общались, поэтому сложно сказать, каким он был. А Евгения Львовна учила нас истории, и совсем другая обстановка в школе сложилась. Я не могу точно объяснить, какой она была, но мы все её любили. Она много времени проводила с учащимися, ездила вместе с нами на экскурсии и другие мероприятия. Могу сказать только, что Евгения Львовна была строгой, ее даже побаивались, но вместе с тем ей удавалось всех успокоить и всё привести в порядок. То есть она вызывала провинившегося к доске, хмурила брови, но потом ей удавалось всех утихомирить. У неё была просто задача – заставить озорника или двоечника осознать, что он не прав. Но это приводило ученика в некий тонус, подстёгивало. Представьте, второй этаж. Три первых класса, все бегают, кричат, шумят. Раз – и на этаже тишина. Что такое? Евгения Львовна пришла.
• Отличается ли атмосфера сегодняшней школы от той, которая была раньше?
• Знаете, нет, не отличается. Вы такие же, как и мы были раньше. У вас те же увлечения, те же пристрастия, та же любовь к нашей школе. По крайней мере, мы надеемся на это.